Моник Виттиг
ПАРТИЗАНКИ

(отрывок из романа)

ЗОЛОТЫЕ РАССТОЯНИЯ НЕДОСТАЧИ
ПУСТЫНИ ИЗУМРУДНЫЕ ВИДНЫ
ОНИ ПРИСНЯТСЯ О НИХ РАССКАЖУТ
НЕПОДВИЖНЫЕ ГАГАТОВЫЕ ПТИЦЫ
ОРУЖИЕ ЛЕЖАЩЕЕ НА СОЛНЦЕ
ЗВУК ГОЛОСОВ ПОЮЩИХ
МЕРТВЫЕ МЕРТВЫЕ МЕРТВЫЕ
ЗАГОВОРЫ РЕВОЛЮЦИИ
ЭТО И ЕСТЬ БОЕВОЙ ПЫЛ
ЖАР СМЕРТЬ И СЧАСТЬЕ
В ГРУДЯХ СИСЯСТЫХ
ФЕНИКСЫ ФЕНИКСЫ ФЕНИКСЫ
ХОЛОСТЫЕ ЗОЛОТИСТЫЕ СВОБОДНЫЕ
СЛЫШНЫ РАСПРАВЛЕННЫЕ КРЫЛЬЯ ИХ

ПТИЦЫ ПЛЫВУЩИЕ СИРЕНЫ
ПРОЗРАЧНЫЕ ПЛАВНИКИ КРЫЛЬЯ
ЗЕЛЕНЫЕ СОЛНЦА ЗЕЛЕНЫЕ СОЛНЦА
ФИАЛКОВЫЕ ЛУГА ПЛОСКИЕ
КРИКИ СМЕХ ДВИЖЕНИЯ
ОНИ УТВЕРЖДАЮТ ПОБЕДОНОСНО
ЧТО КАЖДЫЙ ЖЕСТ ЕСТЬ ПЕРЕВОРОТ.

Когда идет дождь, они укрываются в беседке. Слышен удар воды по черепице и поток, стекающий с покатой крыши. Бахрома дождя окружает садовый павильон, вода льется более сильным потоком по углам - как перевёрнутые источники, бьющие сквозь камни, там, где они сталкиваются с землей. В конце концов, одна из них говорит, что это похоже на звуки мочеиспускания, что выдержать больше не может, она садится на корточки. Некоторые из них тогда становятся в круг и слушают, как нимфы извергают мочу.

Они пугают друг дружку, прячась за деревьями. То одна, то другая молит о пощаде. Дает себя поймать в темноте и выслушивает слова проклятий в адрес побежденной. Или ищут

на ощупь, вынюхивая ту, запахи которой будут удостоены внимания. Можно различить анис, батель, корицу, кубеб, мяту, лакрицу, мускус, имбирь, гвоздику, мускат, перец, шафран, шалфей, ваниль. Носительниц каждого запаха преследуют как в игре в жмурки. Слышны крики, смех и звуки падений.

Иногда, в пасмурную погоду, они рыдают и говорят, что под солнцем крыши домов и стены совсем другого цвета. Туман лежит над водой на полях, окружает дома. Он проникает сквозь закрытые окна. Одна из них приехала, чтобы посмотреть дом. Она его не видит. Большие картины - те, у которых буйные краски исчезли за оранжевым паром.

Гостья падает на землю и просит, чтобы её развлекали. Ей рассказывают о той, которая, говоря о своей матке, утверждает, что пользуется ею как компасом и может плыть по морю с востока на запад.

Некоторые из них плывут, и их относит к последним пятнам солнца на морской воде. Там, где сияние ослепительно, они не видят ничего и пытаясь отплыть говорят, что на них обрушилась невыносимая вонь. Их тошнит. Они стонут, работая руками изо всех сил, стараясь плыть как можно быстрее. Врезаются в гниющий труп осла. Море время от времени выталкивает на поверхность куски - слизистые, бесформенные, несказанно омерзительные, лоснящиеся. Они говорят, что надрывно кричали, проливая обильные слёзы, сожалея что нет ни малейшего морского бриза, который бы прогнал запах, одну из них, потерявшую сознание они поддерживали подмышками и между ног, а рвотные сгустки множились на поверхности воды.

Если одна из них идёт вдоль побережья, она еле-еле держится на ногах. Сквозь изгороди видны белые и фиалковые бессмертники или грибы с розовыми шляпками. Трава невысокая. В ней стоят телки - их много. Дома заперты с начала осенних дождей. В садах не играют девочки. Нет цветов на клумбах. Валяются игрушки: деревянный обруч, красный олисбос, оловянное ружье.

Они идут на рынок за провизией. Проходят перед лотками с фруктами и овощами, бутылками, розовыми голубыми красными зелеными. Нагромождения апельсинов ананасов охры мандаринов орехов, манго, зеленых и розовых, синих слив, зеленых и розовых, персиков, абрикосов, желто-оранжевых. Есть арбузы папайи авокадо белые дыни зеленый миндаль мушмула. Есть огурцы баклажаны капуста спаржа белый маниок красный перец тыква. На обнаженные руки юных продавщиц осы садятся, улетают, прилетают снова.

Охотницы носят темно-коричневые шляпки, у них есть собаки. Прислушиваясь к выстрелам, Доминик Арон говорит, что птица все еще летит, заяц еще бежит, что кабан, олень, бородавочник и лиса еще бегут. Просматривается вся округа. Если идет какой-нибудь отряд, вздымая клубы пыли, они, не отводя глаз, кричат всем, чтобы закрыли окна и держали ружья наготове. Анн Дамьен играет - сестричка Анн видишь ли ты кого-нибудь на дороге, нет, вижу лишь траву зеленую, дорогу пыльную.

Вечером проходит лошадь, запряженная в телегу. В телеге груда собранной свеклы или картошки или сена. Задолго до и долго после слышен

ДЕЛАЕТ ИХ ГЛАЗОМ ЦИКЛОПА
ТО, ЧТО КАЖДАЯ ИЗ НИХ
НОСИТ УНИКАЛЬНОЕ
ИМЯ, ОЗЕ БАЛКИС САРА НИСЭ
ИОЛА КОРЭ САБИНА ДАНИЕЛЬ
ГАЛСВИНТА ЭДНА ЖОЗЕФА

стук копыт по гудрону. Тот, кто правит лошадью, - не одна из них.

Где-то живет русалка. Тело ее зеленое и покрыто чешуей. Лицо обнажено. Подмышки цвета неспелой вишни. Иногда она поет. Говорят, что из ее пения слышно лишь протяжное "О". Из этого следует, что для них пение напоминает о том же, что "О", ноль или круг, кольцо вульвы.

На берегу озера есть эхо. Там можно стоять с открытой книгой в руках, чтобы любимые отрывки повторялись на той стороне отдаляющимся голосом. Удваивая эхо, Люси Мор выкрикивает фразу Фенарета, - "Я утверждаю, что то что есть - есть. Утверждаю, что то, чего нет - также есть". Когда она повторяет это несколько раз, голос двоится, троится и бесконечно накладывает что есть на то, чего нет. Лежащие на озере тени колышутся и дрожат от колебаний звука.

Они держат в руках маленькие книги, которые называют феминариями. Иногда это экземпляры одного произведения, иногда - разные книги. Одна вписала эпиграф, который они повторяют друг дружке на ухо, он вызывает у них взрывы хохота. Когда перелистываешь феминарий, видно, что в нем много белых страниц, на которых они иногда что-то пишут. Сам текст почти всегда состоит их заглавных букв, по-разному расположенных. Иногда букв много и они заполняют страницу, иногда - совсем мало. Иногда они написаны черным по белому, иногда - белым по черному.

После восхода солнца они покрывают свои тела сандаловым маслом, маслом куркумы и гардении. Ставят ногу на корень дерева. Можно увидеть, как они руками натирают одну ногу, затем вторую, водят пальцами по лоснящейся коже. Некоторые лежат. Другие массируют их кончиками пальцев. Обнаженные тела сверкают под ярким утренним солнцем. Один бок переливается, золотисто светится. Восходящее солнце направляет косые лучи на вздымающиеся стволы окружающих их деревьев. Деревья слабо светятся, их контуры размыты.

Вокруг холмов появились торфяные болота. Жижа, из которой они состоят, цвета хны. В ней возникают буруны, взрывы на поверхности, пузыри. Палка, которой вертят в ней, натыкается на слизистые и вялые тела. Их невозможно вытащить на поверхность. Как только их ловишь и если на них нажимаешь, они уклоняются, ускользают. Говорят, что иногда, когда лопаются пузыри, можно услышать стон и бормотание. Солнце осушает болото, и над ним поднимаются зловонные испарения.

У кочевников есть забальзамированная мертвая, которую они выносят, когда нет дождя, чтобы уничтожить запах еще не совсем высохшего тела. Они ее выставляют на солнце в ящике. Усопшая облачена в длинную тунику из зеленого бархата, покрытую белыми кружевами и золотистыми украшениями. Они повесили ей на шею колокольчики, и на рукава тоже. Они вплели монисты ей в волосы. Когда они берут ящик, чтобы ее вынести, усопшая звенит. То одна из них, то другая поднимается на три ступеньки кибитки, чтобы взглянуть на облака. Когда небо темнеет, они вдвоем закрывают крышку ящика и вносят его внутрь.

Девочки ищут в кустах и на деревьях гнезда щеглов, зябликов и коноплянок. Они находят зеленых канареек, покрывают

ФЛОРА ЗИТА САВЭ КОРНЕЛИЯ
ДРАУПАРДИ ЖУЛЬЕННА ЭТМЕЛ
ХЛОЭ ДЕЗДЕМОНА РАФАЭЛА
ИРИС ВЕРА АРСИНОЭ ЛИЗА БРЕНДА
ОРФИЗА ГЕРОДИАДА
БЕРЕНИСА ЗИГРИД АНДОВЕРА

поцелуями, прижимают к груди. Они бегут и поют и перепрыгивают через камни. Их сто тысяч, возвращающихся в дом, уносящих пичуг в укрытие. Второпях они слишком крепко прижимали их к себе. Они бежали. Они наклонялись, чтобы подобрать камни и бросить их через изгородь. Они не вслушивались в отчаянное щебетание. Они пошли сразу в свои спальни. Вынули птиц из одежды и обнаружили их безжизненными с поникшими головками обмякшими тельцами. Все они пытались вдохнуть в них жизнь, прижимая ко рту, направляя на них горячее дыхание, поднимая их падающие головки, трогая их клювы пальцем. Ничего не помогло. И вот сто тысяч девочек оплакивают смерть зеленых канареек в ста тысячах спален ста тысяч домов.

На какой бы час не назначили начало действия, каждый раз приходится спешить, чтобы успеть до захода солнца. Видны нижние части стремянок, стоящих на земле, их верх скрыт в нагромождении листьев и плодов. Корзины у подножья деревьев иногда наполнены до краев вишнями. Есть великолепные вишни из Шуази английские марасказски гриотки монморенсийские бигодельки гиньи. Они черные белые красные прозрачные. Вокруг корзин осы, грузно двигаются шершни. Жужжание слышно с любого места на лугу, где бы кто ни находился. Все они поднимаются на деревья, спускаются с полными руками фруктов. У некоторых к поясу привязаны корзинки. Другие стоят неподвижно на разных ступенях стремянок. Третьи перемещаются в гуще ветвей. Видно, как они спрыгивают на землю и избавляются от ноши. Кривые лучи солнца скользят по поверхности листьев и сияют. Небо оранжевое.

Они говорят, что выставляют гениталии напоказ, чтобы солнце могло в них отражаться, как в зеркале. Они говорят, что они всасывают этот свет. Они говорят, что лобковые волосы как паутина, в которую попадают лучи солнца. Видно, как они бегут широко расставляя ноги. Они сейчас светятся изнутри, свечение исходит из лобков, клиторов сквозь складки двойных капюшонов нимф. Когда они останавливаются и поворачиваются к вам лицом, приходится отводить глаза, ибо смотреть на них невыносимо.

Перед полнолунием на центральной площади бьют в барабан. Расставляют столы. Ставят разноцветные стаканы и бутылки с напитками разных окрасок. Есть жидкости зеленые красные голубые, они испаряются если их не выпить сразу, как только снята защитная капсула. Каждая может пить до полного отключения сознания или до потери контроля над собой. Запах наркотиков, выпущенных из бутылок, нависает над площадью, тошнотворно сладкий. Все пьют молча, стоя или лежа на коврах расстеленных на улице. Потом выводят девочек. Видно, как они стоят в полусне, испуганные, неуверенные. Их приглашают властвовать над лежащими, стонущими телами. Дети переходят от одной к другой, пытаясь разбудить их с помощью камней, ведер с водой, крича со всех сил, садясь на корточки, чтобы быть ближе к ушам спящих.

Марта Вивонна и Валерия Серю читают доклад. Они говорят, что река выходит из берегов. Луга по краям смывает вода. Вырванные чашечки цветов опрокинутые кружатся по воде, тонут. Река пахнет гнилью. Слышен рев, точно прорвало шлюзы. Перевернутые лодки дрейфуют. Целые деревья уносит поток, ветки, отягощенные фруктами, тянутся по воде. Марта Ивонна и Валерия Серю говорят, что не видели трупов животных. Они говорят, что долго по дороге домой они слышали рев реки, удары потока по ее руслу.

Прогулки с гленуриями, которых ведут на поводке, проходят нелегко. Их длинные и тонкие тела опираются на тысячи

ЭМЭ ПОМ БАРБ
БЕНЕДИКТА СЮЗАННА
КАССАНДРА ОСМОНДА
ЖЕН ЭРМИНЬЯ КИКА
ОРЕЛИ ЕВАНГЕЛИНА
СИМОНА МАКСИМИЛИАНА

лап. Постоянно они пытаются сбежать от нас. Их бесчисленные глаза собраны вокруг гигантского отверстия, которое служит им ртом и головой одновременно. Мягкая пленка, растяжимая, заполняет их, она сжимается и разжимается, каждое движение звучит по-новому. Концерт гленурий сравнивают со свирелями барабанами кваканьем жаб воплем мартовского кота визгом флейты. Прогулки с гленуриями постоянно прерываются. Это оттого, что они упорно стремятся проскользнуть в любую щель или отверстие, например, в решетки парков, водостоки. Они туда лезут задом, и когда застревает голова, издают леденящие душу вопли. Приходится их вытаскивать.

Они говорят, что в феминарии сказано, что головка клитора и его тело покрыты капюшоном. А крайняя плоть на головке может двигаться вдоль органа, вызывая острое наслаждение. Они говорят, что у клитора бывают эрекции. Написано, что его можно повернуть вправо и влево, и после сгиба он становится двумя эрегированными органами, опирающимися на лобковую кость. Эти два тела невидимы. Все вместе - яркая и единая эрогенная зона, посылающая импульсы в гениталии, создающая из гениталий орган, жаждущий удовольствий. Его сравнивают с ртутью, ибо точно ртуть он расплывается, переливается, меняет форму.

Перевод Авроры Гальего