Анри Волохонский
Видение павлина

Ехал я как-то в такси из Тивериады на запад. Водитель был вульгарно болтлив, все время молол непристойности.

- А ты откуда? - вдруг спрашивает он меня.

- Из России, - отвечаю. - А ты откуда?

И тут же пожалел, что не промолчал:

- Угадай, - говорит шофер.

Пришлось мне гадать. Называю подряд несколько областей и государств Восточной Европы. Все неверно. Наконец приходит в голову:

- Из Турции...

- Будь я из Турции, ты бы сзади у меня не сидел, - ответствует мне этот остроумец.

Так я впервые услыхал молву об особой репутации турок.

Мне пришлось вспомнить об этой беседе значительно позже и совсем при других обстоятельствах. Но прежде нужно сказать немного о язидах.

Говорят, они поклоняются дьяволу. Пушкин, когда путешествовал в Арзрум, видел и беседовал с ними. Он хотел разузнать правду об их вере. Глава местной общины язидов, уродливый (так по словам поэта) человек в красном плаще отвечал, что веруют они во единого Бога, но ругать дьявола считают неприличным, ведь тот уже пострадал и будет прощен. Пушкина такой ответ удовлетворил.

В другом месте мне удалось прочитать о язидах подробнее. Оказывается дьявол по их мнению уже прощен и восстановлен в достоинстве главы ангелов. Он покаялся. В рай же дьявол проник в одеяньи павлина. Поэтому его зовут Малак Таус или Мелик Тавас, то есть Царь Павлин или Ангел Павлин. Одетый в перья, он соблазнил наших прародителей, а теперь является главой ангельской иерархии о шести ступенях, сам представляя выше седьмую, и правит вселенной, а Богу до созданного им мира никакого дела нет. Нет по их мнению ни греха, ни ада. Проступки человека искупаются в последовательных перерождениях.

Всего язидов примерно сто тысяч. Считают, что среди них много курдов. Но курдов семь миллионов, в семьдесят раз больше, чем язидов, так что не эта странная вера есть причина неприязни к курдам и их неполных прав в Иране, Ираке и в Турции.

Курды жили всегда в этих местах. О них рассказывает Ксенофонт, излагая историю десяти тысяч эллинских воинов, отступивших на север к истокам Тигра после победоносной битвы с персами. Там кардухи, то есть курды, катили на них с высоких гор огромные камни. Позднее курдом был знаменитый Саладин.

Надо однако вернуться к павлину. Эта птица на Ближнем Востоке не редкость. Изображение павлина можно найти среди мозаик Гептапегона, на месте кормления пяти тысяч верующих. Бронзовые павлины во множестве стоят в саду веры бахай биз храма в Хайфе. Его золоченый купол на склоне немало содействует украшению города. Но в надписях у входа в сад говорится лишь о красоте павлина, а не о том, что он Царь или Ангел. Само слово "таус" греческое. Оно почти так же звучит и на арабском, и на арамейском, и на древнееврейском. На латыни павлин называется "паво". Как же будет он по-турецки?

Я усиленно размышлял обо всех этих предметах в конце декабря после полуночи, когда завершил вторую смену рабочего времени и собирался домой. В одно из последующих мгновений я услышал голос Рустама:

- Подвезти?

Рустам у нас присматривал за копировальной машиной. Он был из Азербайджана, древней Атропатены, недалеко от тех мест, где язиды. Во время войны попал в плен и остался в Германии. По-русски знал плоховато.

- Подвези, - отвечал я.

Идти о дому было недалеко, но погода прескверная: холод, ветер, дождь со снегом. Мы вышли во двор и сели в огромный автомобиль. Улица была с односторонним движением, поэтому нужно было свернуть под резким углом назад, проехать среди деревьев по трамвайной линии и дальше между садом и рекой, а там уже выйти на открытую дорогу. Старый Рустам с трудом поворачивал руль, мокрый снег залепил окна, почти ничего не видно, ни одного фонаря. Я спросил:

- Скажи мне пожалуйста, Рустам, - ведь азербайджанский язык к турецкому близок, - как будет по-турецки павлин, эта птица, по-немецки фогель, знаешь, с большим синим хвостом, а на нем глаза?

- Пидарас-фогель? - отвечал Рустам.

Я похолодел. В неверном тусклом свете воображенью представилась картина гностического космоса, над которым парит, вздымая и разворачивая свой многоцветный сверкающий хвост, знаменитая многоокая Птица Педераст, чудесная и причудливая.

Все это длилось лишь несколько мигов. Затем я сообразил, что Рустам имел в виду, собственно, райскую птицу, "парадиз-фогель", но сказал он то, что сказал.

Так-то вот о прозваниях врага рода человеческого.