"В отличие от кино-, видеофестиваль..."
- Продолжи, пожалуйста, фразу: "В отличие от кино-, видеофестиваль..." О. Хрусталева: Я вообще сейчас много про вампиров думаю. И про видео в том числе. Еще никогда у меня не было ощущения такой выпитости, как после этого фестиваля. Так что, с моей точки зрения, главное отличие было то, что кино (во всяком случае, настоящее, хорошее) - оно отдает в тебя, накачивает... А видео, любое - пока, во всяком случае - оно все равно вампир, даже когда забрасывает в тебя что-то. Что-то такое творит с твоим мозгом, что... - Это странно. Как тогда объяснить такой феномен, что на кинофестивале я не могла высидеть и половины, после первого дня ушла с дикой головной болью и так до конца и не оклемалась. А видеофестиваль я просмотрела от и до и в полном кайфе. О.Х.: А тут никакого противоречия нет, потому что человек, из которого сосут - он на самом деле ловит от этого дикий кайф. После хорошего кино выходишь, заряженный, прыгать хочется, скакать... и голова болит, если слишком сильное перенапряжение. А ящик же люди могут смотреть днями, сутками... Это то состояние приятной расслабленности, когда из тебя все забирают, забирают, забирают... Фильмы Бефгена никто не мог высидеть до конца, за исключением редких избранных... А остальных просто выносило. - Почему? О.Х.: Очень большой отсос. Понимаешь, когда ты остаешься с фильмом Бефгена наедине, один в зале... я думаю, поскольку всех остальных вынесло, то несколько человек и смогли досидеть до конца, - тогда, видимо, какой-то баланс естественный возникает.
- Какого отбора? О.Х.: Ну, монтажа. Как ни странно, видео требует приложения еще больших конструктивных сил, чем кино. Игорь Алейников когда-то сказал по поводу тех видеофильмов, которые снимаются в домашних условиях и очень часто фиксируют просто куски жизни, случайно попавшие под камеру, что в видео должна прельщать чрезвычайная доступность материала. Но тем больше сложности должны возникать при монтаже!.. И мне кажется, что многие проколы фестиваля были именно в этом.
- Да, этот первый кадр Кирилла - совершенно волшебный. Ну, во-первых, он воспринимается сразу как цитата из юханановских "Крыльев"... О.Х.: Конечно... - И потом, эти цифры на табло выстраивают горизонтальный ряд, - и на их фоне стоит вертикально один человек!.. Это противопоставление - оно сразу... О.Х.: ...все и начинало тащить. Конечно, но не только поэтому. А еще и потому, что ведь эти табло огромные, фигуры человеческой рядом они не предполагают. То есть это какой-то очень конкретный символ: человек рядом с чем-то, что на него воздействует, но не понятно ему. И так оно и было! Потому что сама материя танца, которая пронизывает весь фильм, - это что-то непонятное! Это ведь так и осталось непонятным... А из "Крыльев" там вообще много чего взято и правильно осмыслено. Сочетание голубоватого цвета и света и разговоров одного Кирилла с другим Кириллом - рядом с очень плотными цветовыми кусками: с красной Катей, с черным Борисом... И хотя понятно, что это тоже бытовое видео, они, слава Богу, избежали бытового пространства в фильме. И хочется думать, что осознанно. - Думаю, да. О.Х.: И это сразу резко подняло фильм, рядом с ним уже трудно было что-то поставить. Там была какая-то лаборатория, с колбами, был театральный зал, да?.. какая-то мастерская, какой-то склад, узкий, зажатый; маленькое пространство под лестницей... И все время было соотношение то человека, зажатого в очень узком пространстве, то наоборот вставленного в пространство, которое ему не преодолеть. - А на галерее в ГУМе соединилось и то, и другое: там колоссальное пространство вверх-вниз, гудение народа, и вместе с тем - галерея, у которой полтора шага в ширину... О.Х.: ...А с другой стороны, помнишь, когда Кирилл на Красной площади поводил рукой, и ему как бы на руку опускался купол Василия Блаженного - то вот это пространство как бы в секунду вдруг и преодолевалось... |