|
БЕСЕДА ЧЕТВЕРТАЯ
С.Добротворский: Мне, признаться, бoльшую часть этого материала смотреть было просто неинтересно. Может быть, в силу какой-то воспитанности глаза на других аудиовизуальных категориях и критериях. Допускаю, что это так. Но то, что я видел - было не очень интересно. А все, что я видел интересного - вполне могло быть сделано в форме кино. Мне показалось, что большинство этих людей пользуется видео не как специфическим языковым средством, а просто как технической формой репродуцирования реальности. И для них что кинокамера, что видеокамера - это одно и то же. - А меньшинство? С.Д.: Да, вот я как раз хотел сказать о "Ветке яблони" Хардиса Лединьша, это фильм, который действительно убедил меня в перспективности каких-то вещей, которые может делать только видео. В частности, фиксация времени в его абсолютно недискретных формах. И я подумал, что это действительно очень адекватное использование видео в его истинном качестве с выходом... или попыткой выхода на мистериальный уровень. Если Вы помните, там был очень интересный момент, когда собака, свободно гулявшая поблизости от съемок, подошла и села, точно вписавшись в кадр, в нижний правый угол. Боря, правда, утверждает, что ей помог в этом оператор. Но по-моему, это действительно какое-то магическое действие. По крайней мере, с аргументированной претензией на магию. Потом, для меня в этой картине было очень важно использование компьютера. Я очень не люблю компьютеры и все эти мышиные игры 21 века, но там компьютер не накладывал свои собственные графические формы на живое изображение, а только организовывал его, что-то вычленяя и акцентируя... это было действительно интересно. Вы помните луч?.. На заходящем солнце, которое дает очень острый, очень фиксированный луч в камеру, происходит какое-то действие. Причем луч делит кадр. Ну, не пополам, но как-то делит... И по одну сторону этого луча люди ходят в нормальном темпе, а переходя через луч - они ходят уже в каком-то другом темпе... То есть совершенно другая пластика, другое пространство-время... Таким образом визуализируется понятие двух измерений. Это очень здорово, на самом деле. Очень красиво и очень тактично сделано... Но при этом... ...Понимаете, Маклюен уже давным-давно произнес фразу о том, что средство само в себе есть содержание. И чисто технические характеристики тех или иных художественных машин и инструментов имеют прямой выход на психологию, в том числе психологию творчества. Я в этом смысле очень задумываюсь о художественных особенностях видео, потому что, видите ли, с одной стороны, видео очень приспособлено для фиксации каких-то магических, мистериальных форм реальности, и та энергия, которая есть в жизни и через киноэкран не передается - здесь она вроде бы консервируется... Другое дело - чтo это за энергия, и стоит ли ее консервировать, и не опасно ли это - но это уже не моя прерогатива, я не могу это обсуждать. А с другой стороны я вижу, что когда человек занимается посредством видео не магией, а какими-то в привычном смысле художественными вещами, то видео обрекает его на своеобразное пластание под структурой... ...Ну, выражаясь по-школярски, в любом артефакте есть идея и есть структура. То есть то, как оно сделано: та самая осязаемость, "тварность" произведения. По существу, это самый низкий его уровень. И если мы обратимся к науке об искусстве, то увидим, что человечество постепенно нисходило (не восходило!) от инобытия - к артефакту. Понимаете? Сначала мы занимались идеями, потом мы занимались концепциями, кончилось тем, что стали заниматься структурами, и на последнем этапе структурализм вырождается в концептуализм: в текст, который описывает сам себя. Вот. И мне показалось, что видео как-то особенно располагает человека не подниматься выше уровня структуры. Выше обсуждения того, к а к это сделано. З а ч е м это сделано - я не понял практически ни в одной картине. И боюсь, что многие авторы тоже не поняли, зачем они это делали. Потому что видео действительно располагает к той очень сомнительной ипостаси творчества, которая на уровне телесного низа есть в каждом из нас, а именно: зафиксировать себя в вечности, наследить в вечности. Я только сейчас, как ни странно, оценил очень остроумную статью Тани Москвиной, которую она написала о прошлом фестивале по поводу фильма Вадима Драпкина "Я здесь был". Это гениальный фильм, это апофеоз. Стекло, через него видна ночная улица. На стекло ложится рука и каким-то аэрозолем, быстро стынущим, заливается. Когда рука снимается со стекла, остается ее отпечаток, и еще некоторое время (концептуально очень вымеренное, когда художественный материал не восстает против концепции и остается в рамках терпимости восприятия) нас заставляют созерцать эту реальность через отпечаток руки автора. Понимаете? Человек наследил в вечности... На фестивале были фильмы, сделанные откровенно таким образом, например, фильм Димы Баранова, когда человек воспринимает происходящее вокруг себя как нечто экстраординарное, неповторимое. Это очень здорово, это очень гуманно: все во имя человека, человек центр мироздания и пуп земли. Но по существу это не поднимает - ни автора, ни зрителя. Это оставляет человека в том виде, в каком он существует. Мне кажется, что у искусства несколько иные задачи. Хотя, может быть, я неправ. - Значит, Вы продолжаете оставаться патриотом кино... С.Д.: Нет, я просто оцениваю это все с позиций каких-то всеобщих культурных процессов... Я думаю, что человечество идет к каким-то очень странным обстоятельствам собственной жизни, постепенно складывая с себя всякую ответственность за какое-то нетелесное существование, отказываясь от всего, что требует от него хоть какой-то труд. Кино снять - трудно. Нажать кнопку видеокамеры - ничего не стоит... Я не хочу сказать, что кино - это хорошо, а видео - плохо. Дистанция между ними, конечно, есть, но по существу это все равно оно и то же: визуализация жизни, делающая зрителя очень уязвимым по отношению к тем идеям, которые в него вталкиваются... Н плюс к этому в видео, я повторяю, я вижу очень самоуверенную доминанту структуры. А на уровне структуры можно описать и оправдать все что угодно. Вплоть до поистине феерических технических характеристик пилы, которой человек пилит сук, на котором сидит. Вот что такое, по-моему, разговоры о видео и его структуре. Я всегда с большим удовольствием слушаю Бориса Юхананова. Он всегда говорит очень красиво и убедительно. Но я обратил внимание, что Борис точно чувствует структуру и никогда не поднимается выше структуры. Любые вопросы об осмысленности и целесообразности того или иного явления в культуре он сразу отводит под любыми предлогами. Не думаю, что оттого, что он этого не понимает. - У меня есть одно предположение. Помните, год назад на прошлом фестивале мы говорили о том, что было бы хорошо, если бы видео не стало подражать кино, перенимая его язык, пользуясь при этом более доступным техническим средством, а выработало бы свои собственные, новые основы совершенно нового вида искусства. Мне почудилось, что на этом фестивале что-то такое стало происходить. Мне показалось, что люди еще не могут сделать произведение искусства в этой технике, но они к этому и не стремятся. То есть их фильмы являются скорее высказыванием, зачастую простым как мычание, но не подражают кинопродукции. То есть с этой точки зрения они как бы очень честные. Я бы сравнила кино с гитарой, на которой уже существуют лады, и на ней можно сыграть музыку темперированную. А видео - это как скрипка, из которой можно извлечь в пределах диапазона звук любой частоты. И еще никто не знает, какие можно, а какие нельзя. Поэтому и возникают такие фильмы, авторы которых, как кажется, сами не знают, что делают. С.Д.: Возможно, Вы правы, Оля, я с Вами готов согласиться, и мерить все это эстетическими мерками просто не нужно. Но тогда видео можно рассматривать только как явление культуры, - а как таковое оно не очень-то уместно в нашей стране. Ведь оно требует совершенно иной технической культуры. Одно дело - западный молодой человек, владеющий компьютерной грамотой с детства - у него совершенно другой тип психики, пластики, физиогномики, одежды и тому подобное. Это другой человек! В то время как... ну и так далее. Возможно, конечно, что и у нас кристаллизуется какая-то определенная генерация людей, способных разговаривать на том мета-визуальном языке... Я бы очень хотел, чтобы все это кончилось хорошо и принесло какие-то духовные плоды. Может быть, так и будет. Беседовала Ольга Абрамович. |