|
Татьяна Щербина
***
Мой идеологический противник,
мой внешнеполитический каприз,
ты там ли, где тропические ливни
смывают с тротуаров юрких крыс,
ты там ли, где в овальном кабинете
есть тайный уголок,
да ты вообще на этой ли планете,
милок!
Ты, может, полководец в звездных войнах,
а может, тело звездное уже,
да разве я могу здесь жить спокойно,
тебе слагая оды на верже,
на вираже я уязвима перед
гуляющими по тропе
империи - народ мой свято верит:
тьма - в темном прошлом, и еще - в тебе.
Так что мне светит, кроме треугольников:
кто Вегой был, тот станет Бетельгейзе.
А Южный Крест, созвездие католиков,
тебе дан, чтоб глазеть, а мне - чтоб грезить.
1987
***
Саше Башлачеву
Так было тошно, что я что могла, то ломала
я все было тошно, все мало
тут открылась калитка, и ты, принц-Улитка:
футболочка с Моцартом, два свитера, куртка, гитара
(вернее, в обратной последовательности).
Улитка, твоя домик, где лампа разбита, горящему хутору - пара.
Мы выпили чаю на кухне, но все было мало,
не отвести было глаз карих от серых и серых от карих,
и телемостик меж ними прорезался в облаке хмари.
Третий на нем не умещался, но все было мало,
мы за руки взялись, ядерный принц,
мы просто взорвались и в космосе обнялись,
и все было мало.
Мы очнулись опять на земле, где мой муж и твой поезд
объединились в границу, где кончается полис.
Вологодское кружево не плетется из крошева скал,
но коль скоро вернешься,
лиловой звезды на груди, правда, слабый накал
ты узнаешь. Хоть этого мало,
я остальное когда-то уже поломала,
и ты, кроме двух, принц-Улитка, антеннок, наверное, всё поломал.
1987
***
Пуль не надо, сердце рвется само,
тащится в добровольную ссылку
думать. Цитрамон? Нет, само.
Море, в тебя ли я тыкаю вилку,
в шницель, в творог?
Проплывая октябрь в молочной галактике,
организм продрог
и неконтактен. О чем же я думаю? Вдали дом, по которому ходит чужой
и чужбина, где бродит близкий (бродит 6лизкий=Бродскнй, но не он), хорошо,
так о чем я думаю? Дом, где тяжко,
и чужбина, нарядная как мультяшка.
Я не выберу, все само.
Вот зима. Сначала только Белые пятна,
но вообще - вода. А мной покупают билет туда
и мной же - билет обратно.
1987
***
Линяя, выцветая всласть от частых стирок
от смены танцев испестря ориентиры,
ступая, кожа - в плен притирок,
душа - придирок,
ступая осторожным тапком на кафель,
она и босая в летящий снег, ступая в кайфе,
переступила огонь, и стены
прошла насквозь,
и все еще вопрос измены - вопрос.
И все еще теряя память о жизни целой,
слепая страсть замучит верностью прицела,
и рушатся дома - и слухи - и под откос,
и все еще вопрос разлуки - вопрос.
Как в казни - "тысячи кусочков", в тысячу точек
воткнулись иглы стрелы струны, один гвоздочек
рубиновый, звезда Кремля, сирена скорой,
правительства и воронка - всё разговоры.
Уже все ясно, все уснули, анабиоз, .
и все еще вопрос "что будет" - вопрос.
1987
РОЖДЕСТВЕНСКИЙ КОАН
Красную жидкость, над краном склонясь,
1987 |