Аркадий Бартов
Из книги "Litteratura"

ОБ ОДНОМ БЛАГОРОДНОМ И МОГУЩЕСТВЕННОМ КОРОЛЕ

(Сто новелл стародавнего времени)

(Об одном благородном и могущественном короле, обладающем пятью чувствами, живущем от рождения до смерти, издающем звуки в виде слов, преодолевающем небольшие расстояния по горизонтали и иногда действующем по собственному усмотрению).

Новелла 1

(Об исповеди одного короля)

Один могущественный и благородный король, явившись на исповедь к монаху, сказал: "Как-то раз пошел я в покои одной придворной дамы, чтобы с ней согрешить, но дамы не было, постель ее была пуста, и, стало быть, греха я не совершил". "Напротив, мессер, - ответил ему монах, - это все равно, как если бы дама была в постели". "Но разница все же есть", - сказал король.

Новелла II

(О любви одного короля к прекрасной даме)

Один могущественный и благородный король полюбил однажды одну прекрасную даму. Потом этот король любил еще много других прекрасных дам, но первую помнил всю жизнь. Правда, перед смертью он забыл и первую. У первой прекрасной дамы, которую полюбил король, были светлые волосы.

Новелла III

(О том, как по приказу короля у одного рыцаря вырвали зубы)

Один благородный и могущественный король однажды приказал вырвать все зубы одному доблестному рыцарю. "За что, - воскликнул в негодовании рыцарь, - за мою верную службу?" Но король ничего не ответил, а на следующий день рыцарю вставили вместо вырванных зубов золотые.

Новелла IV

(О любви одного короля к баклажанам)

Один могущественный и благородный король любил есть баклажаны. Он так много их ел, что часто объедался до болей в животе, но это не служило ему уроком. В конце концов этот король кроме баклажанов вообще перестал что-либо есть.

Новелла V

(О выздоровлении одного короля, несмотря на мнение его врача)

Один благородный и могущественный король однажды заболел. Врач этого короля объявил, что король скоро умрет, а король еще немного поболел и выздоровел. Врач лишился доверия, а король уехал на войну, где захватил много трофеев и пленных.

Новелла VI

(О смерти одного короля, несмотря на мнение его врача)

Один могущественный и благородный король однажды заболел. Врач этого короля объявил, что король скоро выздоровеет, а король еще немного поболел и умер. Врач лишился доверия и других пациентов, многие из которых тоже умерли, а на престол взошел другой могущественный и благородный король, сын первого.

Новелла VII

(О любви одного короля к прекрасной даме)

Один благородный и могущественный король полюбил однажды одну прекрасную даму. Потом король любил еще много других прекрасных дам и первую скоро забыл. Правда, перед смертью король вспомнил первую прекрасную даму. У нее были темные волосы.

Новелла VIII

(О богатом посольстве одного короля к другому)

Один могущественный и благородный король отправил с важным посланием богатое посольство к другому могущественному и благородному королю. Второй король принял послов первого короля с подарками и молча выслушал послание. Потом подарки унесли.

Новелла IX

(О том, как один король согрешил с женой своего придворного)

Один благородный и могущественный король однажды согрешил с женой своего придворного. Этот придворный наблюдал близость короля со своей женой, спрятавшись под ковром в спальне жены. Так как придворный время от времени шевелился, то король узнал о его присутствии и приказал на следующий день выколоть ему глаза и отрезать уши. Как выяснилось впоследствии, глаза у придворного были голубого цвета.

Новелла X

(О том, как один король стоял у окон своего дворца)

Один могущественный и благородный король стоял как-то раз у окон своего дворца и смотрел на проходивших перед дворцом людей. Так он стоял не меньше часа, а может быть и немного больше. Потом этот король устал и отошел от окна.

Новелла XI

(Об обеде из нескольких блюд одного короля)

Один благородный и могущественный король однажды очень проголодался, так как перед обедом долго прогуливался с придворными по саду, в котором росло много красивых деревьев. Когда повар принес этому королю обед из нескольких блюд, король принялся их есть и быстро съел весь обед.

Новелла XII

(Об исповеди одного короля)

Один могущественный и благородный король, явившись на исповедь к монаху, сказал: "Как-то раз пошел я в покои одной придворной дамы, чтобы с ней согрешить. Но в постели с дамой был странствующий рыцарь. Тогда я ушел, и, стало быть, греха я не совершил". "Напротив, мессер, - ответил ему монах, - это все равно, как если бы в постели дамы странствующего рыцаря не было". "Но разница все же есть", - сказал король.

Новелла XIII

(Об отъезде на войну одного короля)

Один благородный и могущественный король перед отъездом на войну решил позвать королеву, чтобы попрощаться с ней, но его отвлекли хлопоты, связанные со сборами на войну. Этот король уехал, так и не попрощавшись с королевой.

Новелла XIV

(О завоевании одним королем многих городов в различных странах)

Один могущественный и благородный король уехал на войну и завоевал вначале один город в одной стране, а потом и многие другие города в других странах. Через несколько лет король устал воевать и вернулся в свой родной город, где вскоре и умер. После его смерти этот город был завоеван другим могущественным и благородным королем.

Новелла XV

(О том, как один король стаскивал покрывало с придворной дамы)

Однажды ночью один благородный и могущественный король проник в спальню одной придворной дамы. Он начал стаскивать покрывало, которым была накрыта эта дама. Дама, чтобы с нее не сдернули покрывало, стала держать его со своего края, в то время, как король тянул его изо всех сил. Так они тянули покрывало почти всю ночь, а под утро дама сказала королю: "Мессер, я устала и подчиняюсь вам, но то, что вы делаете - это насилие, а не любовь". Услышав эти слова, король, пристыженный, удалился.

Новелла XVI

(О том, как один король стаскивал покрывало с придворной дамы)

Однажды ночью один могущественный и благородный король проник в спальню одной придворной дамы. Он начал стаскивать покрывало, которым была накрыта эта дама. Дама, чтобы с нее не сдернули покрывало, стала держать его со своего края, в то время, как король тянул его изо всех сил. Не прошло и минуты, как дама перестала держать покрывало и сказала королю: "Мессер, я устала и подчиняюсь вашей любви". Услышав эти слова, король провел у дамы всю ночь, которая была на удивление безветренной и теплой, только под утро подул ветерок.

Новелла XVII

(О дружбе двух королей)

Один благородный и могущественный король подружился с другим благородным и могущественным королем и в знак дружбы подарил ему город. Другой король в ответ на этот подарок подарил первому королю свой город. Первый король подарил второму королю еще город. Второй в ответ подарил первому тоже город. Так они долго дарили друг другу города, а также пригороды, пока не обменялись королевствами.

Новелла XVIII

(О ненависти двух королей)

Два могущественных и благородных короля ненавидели друг друга. Они стали друг с другом воевать. Во время войны погибли все рыцари обоих королевств. Так что эти короли остались совсем без рыцарей.

Новелла XIX

(О том, как один король остановился на ночлег в домике простой женщины)

Один благородный и могущественный король остановился на ночлег в домике простой женщины. Вечером, отправляясь спать, он сказал этой женщине: "Видишь ли, женщина, хорошо, если ты оставишь на ночь дверь в домике отпертой, так как я обычно встаю, чтобы посмотреть на звезды". Женщина не стала запирать дверь, и, действительно, король пять раз за ночь выходил смотреть на звезды, несмотря на то, что ночь была холодная, а под утро пошел дождь.

Новелла XX

(О том, как один король пил за столом белое и красное вино)

Один могущественный и благородный король сидел однажды за столом и перед ним стояли два сосуда с тончайшим вином, белым и красным. Король пил попеременно из одного и другого сосуда. Спустя некоторое время он так опьянел, что заснул за столом. Правда, сразу после этого короля перенесли в его покои.

Новелла XXI

(О смерти одного пятидесятилетнего короля)

Один благородный и могущественный король очень любил воевать. Во время многочисленных битв ему оторвало поочередно ноги, уши и глаза, а в пятьдесят лет также и голову. Так его и похоронили - без головы.

Новелла XXII

(О смерти одного пятидесятилетнего короля)

Один могущественный и благородный король жил со всеми в мире и никогда не воевал. Он даже никуда не выходил из своего дворца. Этот король прожил пятьдесят лет, а потом умер.

Новелла XXIII

(Об исповеди одного короля)

Один благородный и могущественный король, явившись на исповедь к монаху, сказал: "Как-то раз пошел я в покои одной придворной дамы, чтобы с ней согрешить, но спутал дорогу, не нашел даму, вернулся ни с чем, и, стало быть, греха я не совершил". "Напротив, мессер, - ответил ему монах, - это все равно, как если бы вы нашли даму". "Но разница все же есть", - сказал король.

Новелла XXIV

(О смерти одного пятидесятилетнего короля)

Один могущественный и благородный король очень любил воевать. Во время одного сражения, когда этому королю только исполнилось пятьдесят лет, его взяли в плен, а меч его, украшенный золотом и драгоценными камнями, отобрали. Этот король огорчения так долго бился головой о шест палатки, к которому его привязали, что в конце концов умер.

Новелла XXV

(О том, как один король стаскивал покрывало с придворной дамы)

Однажды ночью один благородный и могущественный король проник в спальню одной придворной дамы. Он начал стаскивать покрывало, которым была накрыта эта дама. Дама, чтобы с нее не сдернули покрывало, стала держать его со своего края, в то время, как король тянул его изо всех сил. Так они тянули покрывало примерно час, а потом дама сказала королю: "Мессер, я устала, но вы мне давали так много обещаний, и не сдержали ни одного". Король ответил: "Жизнь моя, обещаю тебе и клянусь". "Нет, - сказала она, - я хочу деньги в руки". Услышав эти слова, король пошел за деньгами и быстро вернулся. Они провели ночь вместе и вскоре у них родился сын, который впоследствии стал доблестным рыцарем.

Новелла XXVI

(О том, как королю доверили одну тайну)

К одному могущественному и благородному королю пришел странствующий рыцарь и попросил у короля аудиенции. На аудиенции рыцарь доверил королю одну тайну. Король даже перед смертью никому не сказал об этой тайне. Так о ней никто и не узнал.

Новелла XXVII

(О том, как королю доверили одну тайну)

К одному благородному и могущественному королю пришел странствующий рыцарь и попросил у него аудиенции. На аудиенции рыцарь доверил королю одну тайну. Вскоре об этой тайне узнали многие.

Новелла XXVIII

(О том, как один король отправил своего сына путешествовать)

Один могущественный и благородный король отправил своего сына путешествовать. После путешествия сын вернулся домой к своему отцу.

Новелла XXIX

(О любопытстве одного короля)

Один благородный и могущественный король спросил у одной прекрасной дамы, недавно вышедшей замуж, как у нее прошла первая брачная ночь. Дама ответила, потупив глаза: "Хорошо".

Новелла XXX

(О любопытстве одного короля)

Один могущественный и благородный король спросил у одной прекрасной дамы, только что вышедшей замуж, как у нее прошла первая брачная ночь. Дама ответила, потупив глаза: "Плохо".

Новелла XXXI

(О том, как один король показал фигу другому королю)

Один благородный и могущественный король, находясь в гостях у другого благородного и могущественного короля, показал ему фигу. Другой король обиделся и выслал первого короля из страны. Вскоре между ними началась война.

Новелла XXXII

(О том, как один король показал фигу другому королю)

Один могущественный и благородный король, находясь в гостях у другого могущественного и благородного короля, показал ему фигу. Другой король обиделся, но не подал вида, а ровно через полгода, находясь с ответным визитом, этот король в свою очередь показал первому королю фигу.

Новелла XXXIII

(О том, как один король хотел наказать странствующего рыцаря)

Один благородный и могущественный король узнал, что странствующий рыцарь соблазнил придворную даму. Король хотел наказать этого странствующего рыцаря, но того и след простыл. Ищи ветра в поле!

Новелла XXXIV

(Об исповеди одного короля)

Один могущественный и благородный король, явившись на исповедь к монаху, сказал: "Как-то раз пошел я в покои одной придворной дамы, чтобы с ней согрешить, но не дойдя нескольких шагов до дамы, вернулся в связи с неотложным государственным делом и, стало быть, греха я не совершил". "Напротив, мессер, - ответил ему монах, - это все равно, как если бы вы не вернулись". "Но разница все же есть", - сказал король.

Новелла XXXV

(О желании одного короля полюбить прекрасную даму)

Один благородный и могущественный король захотел полюбить одну прекрасную даму. Он долго приглядывался к ней, но так и не полюбил ее. Зато он полюбил другую прекрасную даму.

Новелла XXXVI

(О желании одного короля полюбить прекрасную даму)

Один могущественный и благородный король захотел полюбить одну прекрасную даму. Он долго приглядывался к ней и в конце концов все-таки полюбил ее.

Новелла XXXVII

(О запрещении одним королем всех поединков между рыцарями)

Один благородный и могущественный король запретил все поединки между рыцарями. Рыцари очень опечалились. Тогда король разрешил большинству рыцарей еще один поединок в любое время с двух до семи часов дня.

Новелла XXXVIII

(О том, как один король отправил своего сына путешествовать)

Один могущественный и благородный король отправил своего сына путешествовать. Во время путешествия сын пропал и так и не вернулся домой к отцу.

Новелла XXXIX

(О том, как один король отправил своего сына путешествовать)

Один благородный и могущественный король отправил своего сына путешествовать. Во время путешествия сын пропал, но через тридцать лет нашелся и вернулся домой к отцу. Отец его не узнал.

Новелла XL

(О поисках клада одним королем)

Один могущественный и благородный король во время путешествия по разным странам гулял по огромному лесу и нашел клад золота и серебра. В дальнейшем король заблудился в лесу и потерял место этого клада. Выход из леса король все-таки нашел.

Новелла XLI

(О поисках клада одним королем)

Один благородный и могущественный король во время путешествия по разным странам гулял по огромному лесу и никак не мог найти клад золота и серебра. Впрочем выход из леса он тоже не нашел.

Новелла XLII

(О том, как у одного короля сидела на коленях прекрасная дама)

Один могущественный и благородный король вел беседу с одной прекрасной дамой. Вдруг эта дама уселась к нему на колени. Королю стало неудобно сидеть, и он после некоторого молчания вежливо попросил даму слезть с его колен.

Новелла XLIII

(О том, как у одного короля сидела на коленях прекрасная дама)

Когда один благородный и могущественный король вел беседу с одной прекрасной дамой, то та вдруг взгромоздилась к нему на колени. Королю стало неудобно сидеть, но он счел невежливым сказать об этом даме и поэтому продолжал вести с ней непринужденную беседу.

Новелла XLIV

(О том, как один король отправился в спальню к своей жене)

Одному могущественному и благородному королю сказали, что один странствующий рыцарь спит с его женой. Король пожелал лично в том убедиться. Он поднялся однажды ночью и отправился в спальню к жене. А она услышала шаги и говорит: "Что это вы приходите во второй раз?" Король не сразу нашелся, что ответить, а потом сказал: "Так надо".

Новелла XLV

(Об исповеди одного короля)

Один благородный и могущественный король, явившись на исповедь к монаху, сказал: "Как-то раз пошел я в покои одной придворной дамы, чтобы с ней согрешить, но дама спала, я никак не мог ее разбудить, и, стало быть, греха я не совершил". "Напротив, мессер, - ответил ему монах, - это все равно, как если бы вы ее разбудили". "Но разница все же есть", - сказал король.

Новелла XLVI

(О том, как один король отправился в спальню к своей жене)

Одному могущественному и благородному королю сказали, что один странствующий рыцарь спит с его женой. Король пожелал лично в том убедиться. Он поднялся Однажды ночью он отправился в спальню к жене. А она услышала шаги и говорит: "Что это вы приходите во второй раз?" Король ничего на это не сказал, а сразу прошел к королеве в спальню.

Новелла XLVII

(О визите одного короля к другому)

Один благородный и могущественный король отправился в гости к другому благородному и могущественному королю. Когда первый король пришел в гости, то огляделся и увидел, что в комнате много королей, дам и рыцарей. Этому королю захотелось плюнуть, но плевать было некуда, так как везде было полно народа. Тогда король проглотил плевок, хотя ему и очень хотелось плюнуть.

Новелла XLVIII

(О визите одного короля к другому)

Один могущественный и благородный король отправился в гости к другому благородному и могущественному королю. Придя в гости, первый король огляделся и увидел, что в комнате много королей, дам и рыцарей. Этому королю захотелось плюнуть, но плевать было некуда, так как всюду было полно народа. Тогда король все-таки плюнул в ближайшего рыцаря.

Новелла XLIX

(О том, как у одного короля родился сын через три месяца после женитьбы)

Жена одного благородного и могущественного короля родила сына через три месяца после женитьбы. Король этому очень удивился, но тесть этого короля, тоже короля сказал ему, что так бывает, что у него самого жена родила через три месяца после женитьбы. Зять успокоился, и, действительно, в следующий раз жена родила ему сына в положенный срок.

Новелла L

(О любви одной дамы к королю)

Одна прекрасная дама любила одного могущественного и благородного короля, хотя он был вдвое старше ее мужа, ростом в полтора раза его ниже, кожа на нем была грубая, в складках, ноги толстые, как столбы, голова в шишках, уши большие, как лопухи. а глаза совсем крошечные. Как говорится - любовь зла, полюбишь и козла!

Новелла LI

(О том, как один король съел фисташковый торт)

Один благородный и могущественный король, прогуливаясь в саду, где росло много красивых деревьев, увлекся беседой с придворными и никак не хотел пойти пообедать, несмотря на то, что время обеда давно подошло. Только когда повар этого короля сказал ему, что на обед будет фисташковый торт, король дошел до дворца, но перед лестницей ведущей в столовую, заупрямился и не захотел подняться по ней. Тогда повар дал королю кусочек торта и стал подниматься вверх, давая на каждой ступеньке по кусочку. Король, с протянутой рукой следуя за ним, вошел в столовую. Там король съел не только остатки торта, но и весь обед из нескольких блюд.

Новелла LII

(О любви одной дамы к королю)

Одна прекрасная дама любила одного могущественного и благородного короля, хотя он был вдвое старше ее мужа, ростом в полтора раза его ниже, кожа на нем была грубая, в складках, ноги толстые, как столбы, голова в шишках, уши большие, как лопухи. а глаза совсем крошечные. Впрочем, мужа своего она тоже немного любила, хотя он был еще страшнее. Как говорится - любовь зла, полюбишь и козла!

Новелла LIII

(О встрече одного короля с несколькими странствующими рыцарями)

Один благородный и могущественный король, путешествуя, встретил на дороге нескольких странствующих рыцарей. Король остановил рыцарей и велел им продолжить странствие.

Новелла LIV

(О встрече одного короля с несколькими странствующими рыцарями)

Один благородный и могущественный король, путешествуя, не встретил на дороге ни одного странствующего рыцаря. Впрочем путь короля проходил по совершенно безлюдной местности. По этой причине королю некого было остановить и что-либо приказать.

Новелла LV

(О том, как у одного короля родился сын через три месяца после женитьбы)

Жена одного благородного и могущественного короля родила сына через три месяца после женитьбы. Король этому очень удивился, но тесть этого короля, тоже короля сказал ему, что так бывает, что у него самого жена родила через три месяца после женитьбы. Зять успокоился, но детей у него больше не было.

Новелла LVI

(Об исповеди одного короля)

Один благородный и могущественный король, явившись на исповедь к монаху, сказал: "Как-то раз пошел я в покои одной придворной дамы, чтобы с ней согрешить, но с полдороги вернулся, так как почувствовал себя совсем больным, и стало быть, греха я не совершил". "Напротив, мессер, - ответил ему монах, - это все равно, как если бы вы были здоровы. "Но разница все же есть", - сказал король.

Новелла LVII

(О том, как один король съел фисташковый торт)

Один благородный и могущественный король, прогуливаясь в саду, где росло много красивых деревьев, увлекся беседой с придворными и никак не хотел пойти пообедать, несмотря на то, что время обеда давно подошло. Только когда повар этого короля сказал ему, что на обед будет фисташковый торт, король подошел к дворцу, но перед лестницей ведущей в столовую, заупрямился и не захотел подняться по ней. Тогда повар дал королю кусочек торта и стал подниматься вверх, давая на каждой ступеньке по кусочку. Король, с протянутой рукой следуя за ним, вошел в столовую. Но там обед из нескольких блюд король не стал есть, а съел лишь остатки торта.

Новелла LVIII

(О том, как один король съел фисташковый торт)

Один могущественный и благородный король, прогуливаясь в саду, где росло много красивых деревьев, увлекся беседой с придворными и никак не хотел пойти пообедать, несмотря на то, что время обеда давно подошло. Только когда повар этого короля сказал ему, что на обед будет фисташковый торт, король подошел ко дворцу, но перед лестницей ведущей в столовую, заупрямился и не захотел подняться по ней. Тогда повар дал королю кусочек торта и стал подниматься вверх, давая на каждой ступеньке по кусочку. Король, с протянутой рукой следуя за ним, вошел в столовую. Но там король не стал есть не только обед из нескольких блюд, но и остатки торта, может быть потому, что был сыт, а сразу прошел к себе в кабинет и занялся государственными делами.

Новелла LIX

(О том, как один король хотел наказать странствующего рыцаря)

Один благородный и могущественный король узнал, что странствующий рыцарь соблазнил придворную даму. Он захотел наказать этого странствующего рыцаря. но того и след простыл. Тогда король наказал другого странствующего рыцаря.

Новелла LX

(О том, как один король однажды проснулся рано, а в другой раз -

поздно)

Один могущественный и благородный король как-то раз очень рано проснулся, а в другой раз он проснулся очень поздно.

Новелла LXI

(О том, как один король однажды проснулся поздно, а в другой раз -

рано)

Один благородный и могущественный король как-то раз очень поздно проснулся, а в другой раз он проснулся очень рано.

Новелла LXII

(О том, как один король шептался с прекрасной дамой)

Один могущественный и благородный король однажды шепнул что-то одной прекрасной даме. Дама в ответ что-то шепнула королю. Король опять что-то шепнул даме, и так они шептались до тех пор, пока королю это не надоело, и он не вышел из комнаты.

Новелла LXIII

(О запрещении одним королем всех поединков между рыцарями)

Один благородный и могущественный король запретил все поединки между рыцарями. Доблестные рыцари очень опечалились. Тогда король разрешил некоторым рыцарям еще два поединка после семи часов вечера.

Новелла LXIV

(О запрещении одним королем всех поединков между рыцарями)

Один могущественный и благородный король запретил все поединки между рыцарями. Доблестные рыцари очень опечалились, но король не отменил своего решения.

Новелла LXV

(О том, как один король обладал хорошим слухом)

Один благородный и могущественный король обладал хорошим слухом. Как-то раз этот король проснулся, потому что ему послышалось, что в покоях королевы кто-то разговаривает. Король тихо пробрался в спальню королевы и обнаружил ее крепко спящей. А звуки, послышавшиеся королю, были вызваны стуком дождя в окна покоев королевы.

Новелла LXVI

(О том, как один король застал двух рыцарей громко спорящих

в присутствии одной дамы)

Один могущественный и благородный король застал в саду двух доблестных рыцарей, громко спорящих в присутствии одной прекрасной дамы. Как оказалось, каждый из этих рыцарей приглашал даму в свой замок, а дама не знала, кому отдать предпочтение. Король, не слова не говоря, отвел даму к себе во дворец.

Новелла LXVII

(Об исповеди одного короля)

Один благородный и могущественный король, явившись на исповедь к монаху, сказал: "Как-то раз пошел я в покои одной придворной дамы, чтобы с ней согрешить, но дама ушла, не захотев со мной остаться, и стало быть, греха я не совершил". "Напротив, мессер, - ответил ему монах, - это все равно, как если она осталась. "Но разница все же есть", - сказал король.

Новелла LXVIII

(О том, как один король застал двух рыцарей громко спорящих

в присутствии одной дамы)

Один могущественный и благородный король застал в саду двух доблестных рыцарей, громко спорящих в присутствии одной прекрасной дамы. Как оказалось, каждый из этих рыцарей приглашал даму в свой замок, а дама не знала, кому отдать предпочтение. Король, не слова не говоря, отвел рыцарей к себе во дворец.

Новелла LXIX

(О том, как один король обладал хорошим слухом)

Один благородный и могущественный король обладал хорошим слухом. Как-то раз этот король проснулся, потому что ему послышалось, что в покоях королевы кто-то разговаривает. Король тихо пробрался в спальню королевы и обнаружил там королеву и странствующего рыцаря. Но они не разговаривали. А звуки, послышавшиеся королю, были вызваны стуком дождя в окна покоев королевы.

Новелла LXX

(О богатом посольстве одного короля к другому)

Один могущественный и благородный король отправил богатое посольство с важным посланием к другому могущественному и благородному королю. Второй король выслушал послание первого короля и дал подобающий ответ. К концу приема стоявшая раньше хорошая погода испортилась и пошел дождь.

Новелла LXXI

( О награде победителю турнира при дворе одного короля)

Один благородный и могущественный король велел объявить повсюду, что любой рыцарь, который пожелает участвовать в турнире при дворе его величества и окажется победителем, получит в жены королевскую дочь. Потом этот король вспомнил, что у него нет дочери.

Новелла LXXII

(О желании одного короля стать странствующим рыцарем)

Один могущественный и благородный король захотел стать странствующим рыцарем, но так и остался королем.

Новелла LXXIII

(О том, как один король вернулся из путешествия)

Один благородный и могущественный король, вернувшись из путешествия, застал свою жену в постели со странствующим рыцарем. Тогда король приказал убить жену, странствующего рыцаря и себя.

Новелла LXXIV

(О том, как один король вернулся из путешествия)

Один благородный и могущественный король, вернувшись из путешествия, застал свою жену в постели со странствующим рыцарем. Тогда король велел убить жену и странствующего рыцаря. Вскоре король женился вторично.

Новелла LXXV

(О том, как один король вернулся из путешествия)

Один благородный и могущественный король, вернувшись из путешествия, застал свою жену в постели со странствующим рыцарем. Тогда король попросил рыцаря одеться и продолжить странствие.

Новелла LXXVI

(О том, как один король обладал хорошим слухом)

Один могущественный и благородный король обладал хорошим слухом. Как-то раз этот король проснулся, потому что ему послышалось, что в покоях королевы кто-то громко разговаривает. Король тихо пробрался в спальню королевы, но никого там не застал, так как королева еще неделю назад уехала погостить к своей матери. А звуки, послышавшиеся королю, были вызваны стуком дождя в окна покоев королевы.

Новелла LXXVII

( О награде победителю турнира при дворе одного короля)

Один благородный и могущественный король велел объявить повсюду, что любой рыцарь, который пожелает участвовать в турнире при дворе его величества и окажется победителем, получит в жены королевскую дочь. Потом этот король вспомнил, что его дочь замужем.

Новелла LXXVIII

(Об исповеди одного короля)

Один могущественный и благородный король, явившись на исповедь к монаху, сказал: "Как-то раз пошел я в покои одной придворной дамы, чтобы с ней согрешить, но застал в постели вместо нее ее мужа, и стало быть, греха я не совершил". "Напротив, мессер, - ответил ему монах, - это все равно, как если бы вы в постели застали даму. "Но разница все же есть", - сказал король.

Новелла LXXIX

(О желании одного странствующего рыцаря стать королем)

Один странствующий рыцарь захотел стать королем, но так и остался странствующим рыцарем.

Новелла LXXX

(О том, как один король шептался с прекрасной дамой)

Один благородный и могущественный король шепнул что-то одной прекрасной даме. Дама в ответ что-то шепнула королю. Король опять что-то шепнул даме, и так они шептались до тех пор, пока даме это не надоело, и она не вышла из комнаты.

Новелла LXXXI

(О том, как один король показал фигу другому королю)

Один могущественный и благородный король, находясь в гостях у другого могущественного и благородного короля, показал ему фигу. Другой король в ответ тоже показал первому королю фигу. Они оба потом долго смеялись этой шутке.

Новелла LXXXII

(О том, как один король пил за столом белое и красное вино)

Один благородный и могущественный король сидел однажды за столом и перед ним стояли два сосуда с тончайшим вином, белым и красным. Король пил попеременно из одного и другого сосуда, но никак не мог опьянеть. Тогда он в гневе разбил сосуд и велел отвести себя спать в королевские покои.

Новелла LXXXIII

(О том, как один король остановился на ночлег в домике простой

женщины)

Один могущественный и благородный король остановился на ночлег в домике простой женщины. Вечером, отправляясь спать, он сказал этой женщине: "Видишь ли, женщина, хорошо, если ты оставишь на ночь дверь в домике отпертой, так как я обычно встаю, чтобы посмотреть на звезды". Женщина не стала запирать дверь, но король всю ночь проспал и не разу не вышел посмотреть на звезды.

Новелла LXXXIV

(О том, как один король остановился на ночлег в домике простой

женщины)

Один могущественный и благородный король остановился на ночлег в домике простой женщины. Вечером, отправляясь спать, он сказал этой женщине: "Видишь ли, женщина, хорошо, если ты оставишь на ночь дверь в домике отпертой, так как я обычно встаю, чтобы посмотреть на звезды". Женщина не стала запирать дверь, и, действительно, король один раз ночью вышел посмотреть на звезды, но простудился, так как шел дождь, и через два года умер.

Новелла LXXXV

(О ненависти двух королей)

Два могущественных и благородных короля ненавидели друг друга. Они стали друг с другом воевать. Во время войны одни рыцари обоих королевств погибли, но зато другие в то же самое время родились. Так что количество рыцарей все время оставалось примерно на одном уровне.

Новелла LXXXVI

(О дружбе двух королей)

Один благородный и могущественный король подружился с другим благородным и могущественным королем и в знак дружбы подарил ему город, но в ответ подарка не получил. Первый король подарил второму королю еще город, но и этот подарок остался без внимания. Тогда первый король перестал дарить города другому королю и даже втайне пожалел об уже сделанных подарках.

Новелла LXXXVII

(О дружбе двух королей)

Один могущественный и благородный король подружился с другим благородным и могущественным королем и в знак дружбы подарил ему город, но в ответ подарка не получил. Первый король подарил второму королю еще город. Не получив, опять, подарка в ответ, первый король продолжал дарить второму город за городом, пока у него не осталось ни одного города и пригорода. Тогда первый король, продолжая дружить со вторым королем, поехал к нему жить.

Новелла LXXXVIII

(О завоевании одним королем многих городов в различных странах)

Один благородный и могущественный король завоевал вначале один город в одной стране, а потом и много других городов в различных странах. В конце своей жизни он устал воевать, но вернулся не в свой родной город, а в другой, в котором и умер.

Новелла LXXXIX

(Об исповеди одного короля)

Один могущественный и благородный король, явившись на исповедь к монаху, сказал: "Как-то раз пошел я в покои одной придворной дамы, чтобы с ней согрешить, застал даму в постели, одну, здоровую и в хорошем настроении, но как не старался, греха так и не совершил". "Напротив, мессер, - ответил ему монах, - это все равно, как если бы вы совершили грех". "Но разница все же есть", - сказал король.

Новелла XC

(Об отъезде на войну одного короля)

Один благородный и могущественный король однажды перед отъездом на войну решил позвать королеву, чтобы попрощаться с ней. И, действительно, этот король долго прощался с королевой, которая долго не хотела его отпускать, так как очень за него волновалась.

Новелла XCI

(Об обеде из нескольких блюд одного короля)

Один могущественный и благородный король однажды никак не мог съесть обед из нескольких блюд, так как у него не было аппетита, несмотря на то, что перед обедом он долго прогуливался по саду, в котором росло много красивых деревьев, и вел с придворными интересные беседы.

Новелла XCII

(О том, как один король стоял у окон своего дворца)

Один благородный и могущественный король стоял как-то раз у окон своего дворца и смотрел на проходивших перед дворцом людей. Этот король стоял так очень недолго, а потом быстро отошел от окна.

Новелла XCIII

(О том, как один король согрешил с женой своего придворного)

Один могущественный и благородный король однажды согрешил с женой своего придворного. Этот придворный наблюдал близость короля со своей женой, спрятавшись под ковром в спальне жены. Но король не догадался об его присутствии, так как придворный почти не шевелился. Король еще много раз встречался с женой придворного, и каждый раз придворный боялся пошевелиться.

Новелла XCIV

(О богатом посольстве одного короля к другому)

Один благородный и могущественный король хотел отправить богатое посольство к еще одному благородному и могущественному королю, но так и не отправил, так как его отвлекли другие государственные дела.

Новелла XCV

(О смерти одного короля, вопреки мнению его врача)

Один могущественный и благородный король однажды заболел. Его лечащий врач считал, что король скоро выздоровеет, но никому об этом не говорил, а продолжал лечить короля. Через некоторое время король умер. На престол взошел другой могущественный и благородный король, сын первого, и, когда он заболел, этот врач стал его лечить.

Новелла XCVI

(О выздоровлении одного короля, вопреки мнению его врача)

Один благородный и могущественный король однажды заболел. Его лечащий врач считал, что король скоро умрет, но никому об этом не говорил, а продолжал лечить короля. Через некоторое время король выздоровел и уехал на войну.

Новелла XCVII

(О любви одного короля к баклажанам)

Один могущественный и благородный король очень любил есть баклажаны. Он так много их ел, что часто объедался до болей в животе, но это не служило ему уроком. Со временем боли в животе до того усилились, что этот король вообще перестал что-либо есть.

Новелла XCVIII

(О том, как по приказу короля у одного рыцаря вырвали зубы)

Один благородный и могущественный король однажды приказал вырвать все зубы одному доблестному рыцарю. "За что, - воскликнул в негодовании рыцарь, - за мою верную службу?" И тогда король отменил свой прежний приказ и велел вырвать рыцарю только передние зубы.

Новелла XCIX

(О любви одного короля к прекрасной даме)

Один могущественный и благородный король полюбил сначала одну прекрасную даму, а потом и много других прекрасных дам. Этот король даже забыл, какую из прекрасных дам он полюбил первой.

Новелла C

(Об исповеди одного короля)

Один благородный и могущественный король, явившись на исповедь к монаху, сказал: "Как-то раз пошел я в покои одной придворной дамы, чтобы с ней согрешить, но так и не пошел, и, стало быть греха я не совершил". "Напротив, мессер, - ответил ему монах, - это все равно, как если бы вы пошли к даме". "Но разница все же есть", - сказал король.


В ГОСТЯХ У СОВЕТСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

(Из цикла "В гостях у литераторов")

В гостях у Горького

"В самый, в самый раз к обеду, там все и обсудим", - сказал Алексей Максимович, знакомясь с гостями у виллы Сорито. Поговорить о судьбах литературы народу прибыло много - из дружественных стран Европы и Америки, а также работники советского полпредства и местных властей. Гостей быстро доставлял к вилле из Сорренто на гоночной машине сын Алексея Максимовича Максим Алексеевич. Там их уже ждали - гонг настойчиво сзывал к обеду. На столах среди тарелок пестрели разноцветными наклейками бутылки. Гости шумно рассаживались. И настолько радушен, сердечен оказался хозяин, что буквально через час один молодой английский писатель с чувством воскликнул: "Выпьем за русского Рафаэля, за нашего хозяина!" Алексей Максимович строго посмотрел на молодого гостя и сказал: "Не умеем мы разговаривать с иностранцами, - и добавил, выпивая бокал лакримо кристи. - А я считаю, что Ломоносов ничем не Гете, а как ученый - побольше!". Принесли перемену блюд. Разговор о литературе принял задушевный характер. "Талантливый человек, - сказал Алексей Максимович, дожевывая осьминога, - будет писать, и добавил, обводя взглядом столы, - впрочем неталантливые тоже". Разговор о литературе принял откровенный характер. "Литература - это душа писателя, - сказал Алексей Максимович, - а моя душа кричит, как рыжая кошка и шерсть дыбом!" Алексей Максимович выпил бокал кьянти и добавил, - полегчало немношко". Принесли кино. "Кажный, - сказал Алексей Максимович, - должон мой фильм "Мать" смотреть". Посмотрели. Помолчали. Вышли из виллы в темную душную ночь. Видно было море, и Везувий, и столб огненного пара над ним, освещающий синеву моря и лазурный берег. Принесли на берег столы с вином. Зажгли костры. Алексей Максимович выпил бокал чинзано, посмотрел пристально на молодого английского гостя и спросил отрывисто: "Поговорим о любви. Что вы больше любите, огонь или воду?" Тот смутился. Ночь догорала, освещенная Везувием. "Давайте музыкантов пригласим, - предложил Алексей Максимович, помешивая палкой в костре. Хором стали звать. Собрались музыканты, наскоро настраивали струны, смущались "Выпьем с людями", - предложил Алексей Максимович. Выпили. Ну и заиграли же они. И полилась, полилась знойная, трепещущаяся песня неаполитанская песня. Уже всех гостей разморило, стихли разговоры о литературе, а песня все льется и льется.

На утренней заре разносили по комнатам работников советского полпредства и местных властей. Литераторов из дружественных стран Европы и Америки отвозил в Сорренто на гоночной машине сын Алексея Максимовича Максим Алексеевич. На лазурном берегу стояли рядом Алексей Максимович и советский полпред, провожая гостей. "Пора, пора на родину, - тихо говорил Алексею Максимовичу советский полпред, - народ ждет своего пролетарского писателя". Алексей Максимович ничего не отвечал, смотрел вдаль. Ветер трепал, озаренные Везувием, полы его широкополой шляпы и рыжие усы. Молодой английский писатель, перед тем, как его внесли в машину, приподнял голову, посмотрел на хозяина, и задумчиво сказал, как бы про себя: "Хороший человек, наш Алексей Максимович".

В гостях у Шолохова

"В самый, в самый раз к обеду, там все и обсудим", - сказал Михаил Александрович, знакомясь с гостями на краю своего степного аэродрома. Поговорить о судьбах литературы народу прибыло много - из ГДР, Болгарии и других дружественных стран, а также работники ЦК КПСС и ЦК ВЛКСМ. Гостей быстро доставляли к дому Михаила Александровича. Там их уже ждали - на большом лугу в тени деревьев были настланы дорожки, стояли тарелки для ухи, пестрели разноцветными наклейками бутылки. Гости шумно рассаживались за столы. Василий Белов и Олжас Сулейменов сели рядом. И настолько радушен, сердечен оказался хозяин, что буквально через час один молодой венгерский поэт с чувством воскликнул: "Известно, что Дон впадает в Азовское море, но прошу заметить, что он впадает и в наши сердца". "Торопишься с комплиментами, - сказал Михаил Александрович, - я требователен к молодежи". Михаил Александрович обвел взглядом столы и добавил: "У меня к тому есть основания". Василий Белов и Олжас Сулейменов переглянулись. У Михаила Александровича спросили, что он ждет от молодежи. Михаил Александрович пристально посмотрел на молодого венгерского гостя и ответил: "Я всегда смотрю на молодежь с надеждой, как на яблоню в цвету, когда ждешь от нее первых плодов". Разговор о литературе принял задушевный характер. Кое-кто из гостей поинтересовался, куда пошли деньги за сталинскую, ленинскую и нобелевскую премии. Михаил Александрович ответил, что в фонд обороны, а также на покупку 50 овец эдильбаевской породы. Помолчали. "Да что о нобелевской премии вспоминать, - сказал вдруг Михаил Александрович. - Вручали мне ее в Золотом зале, но в вашем обществе мне веселее сердцу". Принесли перемену блюд. Разговор о литературе принял откровенный характер. "О чем писать? - размышлял вслух Михаил Александрович. - А ты как считаешь?" - неожиданно спросил он у молодого венгерского литератора. Тот поперхнулся и покраснел. Василий Белов и Алжас Сулейменов улыбнулись. "Скажу как рядовой читатель, - ответил сам себе Михаил Александрович. - Я за те книги, которые помогают людям больше видеть и, - Михаил Александрович ласково усмехнулся, - глубже знать".

Июньское солнце заливало своим благодатным теплом землю и вонзало золотые стрелы в донскую небесную рябь. "Тихая вроде, а какая в ней могучая сила! - восхищенно воскликнул Михаил Александрович. - Поговорим о наших воинах. Патриотизм надо воспитывать с пеленок. - Михаил Александрович показал на стоящих неподалеку работниц местного общепита и добавил с легкой грустью в голосе : - Вот и жизнь такая же неудержимая". Василий Белов и Алжас Сулейменов тоже взглянули на работниц. День догорал, все сидели в столовой, слегка усталые, разморенные. "Давайте девчат пригласим", - предложил Михаил Александрович. Хором стали звать. Собрались женщины, наскоро снимали передники, смущались. "Угостите для храбрости", - попросили женщины. Угостили. Женщины держали рюмки в руках, но не пили. "Нашли чем угощать, - усмехнулся Михаил Александрович. - Да они коньяк не пьют. Налили водки... Ну и пели же они. Уже всех гостей разморило, кроме Василия Белова и Алжаса Сулейменова, а песня все льется и льется.

Далеко за полночь разносили по комнатам гостей. Василий Белов и Алжас Сулейменов легли рядом. Стихли разговоры о литературе. Уже унесли гостей из ГДР, Болгарии и других дружественных стран, а также работников ЦК КПСС и ЦК ВЛКСМ. За столом остались лишь молодой венгерский гость и весь залитый светом Михаил Александрович. Ветер трепал его седой чуб. Молодой венгерский поэт попытался встать из-за стола, приподнял голову, посмотрел на хозяина, и задумчиво сказал, как бы про себя: "Хороший человек, наш Михаил Александрович".

В гостях у Катаева

"В самый, в самый раз к обеду, там все и обсудим", - сказал Валентин Петрович, знакомясь с гостями у себя дома в Переделкино. Поговорить о судьбах литературы народу прибыло много - из братских союзных республик, а также участники семинара "Ленин в Шушенском". Гостей быстро доставили на скором поезде из Сибири к дому писателя и по скрипучим ступеням деревянной лестницы через маленькую железную дверь в стене провели в рабочий кабинет Валентина Петровича. Там их уже ждали - на столах среди тарелок со стерлядью пестрели разноцветными наклейками бутылки. Гости шумно рассаживались за столы. Сергей Михалков и участники семинара сели рядом. И настолько радушен, сердечен оказался хозяин, что буквально через час один молодой одесский драматург с чувством воскликнул: "Известно, что Одесса - венец Черного моря, но прошу заметить, что наш хозяин венец советской литературы". Валентин Петрович пристально посмотрел на молодого гостя и сказал: "В моем алмазном венце много звеньев. Среди писателей есть и способные. Об этом я много думал в Буживале и Лонжюмо". Принесли осетрину на вертеле. Разговор о литературе принял задушевный характер. Валентин Петрович окинул взглядом Сергея Михалкова и заметил: "Неглубоко вскопана ленинская тема в детской литературе. Я много думал об этом в Буживале и Лонжюмо, но дерево посадил в Шушенском". Принесли фаршированную щуку. Разговор о литературе принял откровенный характер. Валентин Петрович посмотрел на стол и озабоченно спросил: "Где же мои рукописи, которые я отнес в "Новый мир"? - и добавил, напряженно прислушиваясь: - С минуты на минуту жду ответа". Принесли камбалу в красном вине. Участники семинара зашевелились. "А не принести ли нам граммофон?" - предложил Валентин Петрович молодому одесскому гостю. Тот хотел ответить, но поперхнулся соком камбалы. И полилась, полилась революционная рыбацкая песня. Уже всех гостей разморило, даже Сергея Михалкова, а песня все льется и льется.

Поздно вечером разносили по комнатам гостей. Стихли разговоры о литературе. Уже унесли гостей из братских союзных республик, а также участников семинара "Ленин в Шушенском". Яркие переделкинские звезды заглянули в окно рабочего кабинета писателя, осветили стоящего у маленькой железной двери в стене Валентина Петровича и алмазным венцом расположились над его седой головой. Когда выносили по скрипучим ступеням деревянной лестницы молодого одесского драматурга, он оглянулся на хозяина и задумчиво сказал, как бы про себя: "Хороший человек, наш Валентин Петрович".

В гостях у Кочетова

"В самый, в самый раз к обеду, там все и обсудим", - сказал Всеволод Анисимович, знакомясь с гостями в редакции журнала "Октябрь". Поговорить о судьбах литературы народу прибыло много - из дружественных стран Азии, а также борцы за мир. Гостей быстро доставили на метро в редакцию. Там их уже ждали. На столах среди тарелок с салатом из трески с хреном пестрели разноцветными наклейками бутылки. Гости шумно рассаживались. Николай Горбачев и Анатолий Сафронов сели у двери. И настолько радушен, сердечен оказался хозяин, что буквально через час один пожилой новгородский секретарь обкома с чувством воскликнул: "Известно, что Новгород - родное гнездовье нашего хозяина, но хочу заметить, что его гнездовье также - наши сердца. Всеволод Анисимович окинул взглядом пожилого гостя и сказал, отепляясь лицом, пряча под надбровья светлую хитринку: "Торопишься с комплиментами. Бери пример с молодежи, а молодежь в Шри Ланке крепко борется за мир". Принесли салат из севрюги с помидорами. Выпили "Московской", запили квасом. Разговор о литературе принял задушевный характер. "О чем писать? - размышлял вслух Всеволод Анисимович, - мне по плечу высокая тема, но прошу учесть, молнии бьют по вершинам". Принесли салат из сельди со свеклой. Выпили "Столичной", запили квасом. Разговор о литературе принял откровенный характер. Всеволод Анисимович посмотрел пристальным, всепонимающим взглядом прищуренных пронзительных глаз из-под привислых бровей на сидящего у двери Николая Горбачева, а также на Анатолия Сафронова, и спросил: "Чего же ты хочешь человек? - Затем обвел строгим взглядом столы и ответил: - Мира во всем мире".

Стояла августовская теплынь, и чистое московское небо с зовущим бесконечьем мягкой, ровной голубизны растворяло все вокруг щемящим чувством беспредельной жизни. "А не послушать ли нам песню?" - предложил Всеволод Анисимович. Включили радио. И полилась, полилась протяжная народная песня. Уже всех гостей разморило, давно смолкло радио, стихли разговоры о литературе, а песня все льется и льется.

На вечерней заре развозили до метро гостей из дружественных стран Азии, а также борцов за мир. Один пожилой новгородский секретарь обкома, перед тем, как выйти на пенсию, вспомнил строгие черты чуть удлиненного и все же правильного лица хозяина и сказал, как бы про себя: "Хороший человек, наш Всеволод Анисимович".

В гостях у Михалкова

"В самый, в самый раз к обеду, там все и обсудим", - сказал Сергей Владимирович, знакомясь с гостями в своей московской квартире. Поговорить о судьбах литературы народу прибыло много - из соседних краев и областей, а также члены Академии педагогических наук. Гостей быстро доставили к дому Сергея Владимировича на такси. Там их уже ждали. На столах среди тарелок с окороками пестрели разноцветными наклейками бутылки. Гости шумно рассаживались за столы. Никита Михалков и Андрей Михалков-Кончаловский сели рядом с членами Академии педагогических наук. И настолько радушен, сердечен оказался хозяин, что буквально через час один молодой родственник Сергея Владимировича с чувством воскликнул: "Известно, что все любят своих родных и близких, но я больше всего люблю "Дядю Степу". Голос крови заговорил, - улыбнулся Сергей Владимирович и, пристально посмотрев на Никиту Михалкова и Андрея Михалкова-Кончаловского, строго добавил, - мало еще наша кинематография уделяет внимание небольшим язвам нашей жизни. Чаще смотрите киножурнал "Фитиль". Сергей Владимирович обвел взглядом столы и тихо сказал: "В некоторых краях и странах запрещено смотреть журнал "Фитиль", и к тому у них есть основания". Принесли жареных тетеревов. Запили "Зубровкой" и "Зверобоем". Разговор о литературе принял задушевный характер. Заговорили о детской литературе. "Сегодня уже не те дети, что тридцать лет назад. Они постарели на тридцать лет, а наша кинематография, - Сергей Владимирович строго посмотрел на Никиту Михалкова и Андрея Михалкова-Кончаловского, - недостаточно это учитывает. Принесли жареных перепелок. Запили "Зубровкой" и "Зверобоем". Разговор о литературе принял откровенный характер. "Из всех жанров литературы я больше всего люблю драматургию, - заметил Сергей Владимирович, - а из всех пьес свою пьесу "Эхо" в Центральном театре Советской Армии. Там акустика хорошая. Патриотизм нужно воспитывать с пеленок, - и добавил, строго посмотрев на Никиту Михалкова и Андрея Михалкова-Кончаловского: - Наша кинематография недостаточно это учитывает. В каждых яслях надо устроить просмотровый зал". Принесли жареных куропаток. Запили "Зубровкой и "Зверобоем". "Где бы я ни был, - пожаловался Сергей Владимирович, - в Верховном Совете, в Академии педагогических наук, в дружественном Афганистане - мой мозг продолжает работать. Вот и сейчас я размышляю - кому присудить Ленинскую, а кому - Государственную премию. А ты как считаешь?" - неожиданно спросил Сергей Владимирович у своего молодого родственника. Тот покраснел и подавился костью куропатки. Сергей Владимирович улыбнулся и добавил? "Я требователен к молодежи. У меня есть к тому основания".

За окном догорал неторопливый по зимнему морозный день. За горизонтом, томясь, угасало солнце, отражаясь в очках Сергея Владимировича. "А не спеть ли нам?" - предложил, чуть заикаясь, Сергей Владимирович. Запели. И полилась, полилась волнующая молодежная песня. Уже разморило Никиту Михалкова и Андрея Михалкова-Кончаловского, а песня все льется и льется.

Уже перед рассветом увозили на такси гостей из соседних краев и областей, а также членов Академии педагогических наук. За столом остались родные и близкие. Допивали "Зубровку" и "Зверобой". Один молодой родственник Сергея Владимировича с трудом приподнял голову, узнал по очкам хозяина, посмотрел на него и задумчиво сказал, как бы про себя: "Хороший человек, наш Сергей Владимирович".