|
Семен Миллер
Семен Самойлович МИЛЛЕР (1907-1975) - писатель и режиссер. В начале 1920-х годов жил в Москве, учился в студии Таирова. Несколько лет провел в Германии, окончил мюнхенскую киноакадемию. По возвращении в Ленинград в 1929 году стал одним из организаторов студии "Леннаучфильм", где впоследствии работал режиссером. Автор стихов, пьесы в прозе "Махновщина". Произведения С.М. при жизни не публиковались. 1. У Московского вокзала, на углу Размалеванной стояла Лулу. Жизнь беспутная соблазнила Нюру, Девка имя заменила Сдуру. Все же жизнь опостылела Не на шутку, Не полюбит сердцу милый Проститутку. Каждый день меняется Погода, Только девка шляется Три года, Слезы горя размывает Краски, Девка тоже ведь желает Ласки. 2. Лиговка, Лиговка, Улица широкая, Из-за тебя гибнет Девка черноокая. Года три подряд Ноченьки гуляла, С кем попало, Где попало, Нам Нюра и спала. А ведь было время, времечко иное, Ровно билось сердце девушки простой. Как не вспомнить кряжи над родною Волгой, Где с милым сидела девушка подолгу. Ну, а если вспомнишь, только тошно станет, Сразу озлобишься, сразу водка тянет, Выпьешь полбутылки за один присест, Над живою Нюрой вырастает крест. Чудится могилка в зарослях бурьяна, Что не замерещится проститутке пьяной. 3. С героем моего романа Позвольте познакомить Вас, Читал Жиган два-три романа, Любил послушать Теа-Джаз. Всегда Жиган одет по моде, И выбрит гладко, как артист, Но знает всяк в блатном народе, Что Колька Жиган - аферист. И тут заметить мы хотели - Не раз бывал он в "мокром деле". Раз в "показательной" пивнушке С чего-то началась "буза", Жиган ударил по макушке Лулу любовника "Червонного Туза". "Туз" взял и помер. Точно в сказке Лулу осталась сирота, Жигану строит девка глазки, Чтоб заменить себе "Кота". И Колька Жиган был не прочь С ней прогулять в пивнушке ночь. 4. Яков Абрамович Косторад, Агент по снабжению ловкий, Из Одессы в Ленинград Прибыл он в командировку. Жизнь трудностей полна, Не прожить ведь на зарплату, Если надо, и слона Он достанет Вам... по блату. Яша парень был культурный, В Соловках отбыл свой срок, Он плевался только в урны, И сморкался лишь в платок. После всех дневных забот, День метавшись как в угаре, От любил слушать ФОКС-ТРОТ В Ленинградском "ША-НУАР"е. Косторад был некрасив, (кривой нос - его примета), Но имел успех у "див", Соблазняла их монета. Окунувшись в пивные волны, Про жену он забывал, И не раз у девы полной Нежно руки целовал. 5. У Обводного канала Проходил раз Косторад, На углу Лулу стояла, На Лулу он бросил взгляд. Получив ответ улыбкой, Понял он, что победил, И в момент за талию гибкую Лулу крепко обхватил. Косторад был не в ударе, Что-то не сумел добыть, И решил он в "ША-НУАР"е Неудачу позабыть. 6. Было тесно за столом В шумном ресторане, Сжались все к плечу плечом, Потные как в бане. Яшу запахи пьянят, Одуряет Румба, Только Нюре он не рад, "Что сидишь как тумба". "Положи, Лулу, ко мне Голову на плечи, Не сиди точно во сне, И не порть мне вечер. Если хочешь ты иметь Верную халтуру, На других не смей смотреть, И не корчи дуру". "Если я уж пригласил Девушку такую, Сам ее на накормил, Сам ее танцую". За столом сидел Жиган, Слышал эти речи, Видел как чужой болван, Лулу ломит плечи. Любовь горести несет, Он вскричал "Собака". К девке лезешь точно скот". Началась тут драка. Сказать правду, Косторад Драке был не очень рад. 7. Разгоревшийся скандал Всех вниманье привлекал, Жиган в драке был артист, Каждый брал с него пример, Вдруг раздался резкий свист, И пришел милиционер. Себя не утруждая он, Отвел всех дравшихся в район. 8. Закон Советский судит строго, Не для того, чтоб покарать, Людей пороки не от бога, От них нас должно избавлять. И вот стоят пред прокурором Два представителя шпаны, Он посмотрел пытливым взором, Сказав "Работать Вы должны". Года пред Вами пролетели, Лулу. Поверьте, это жаль, Не раз наверно на панели, Охватывала Вас печаль. И Вы, Жиган, меня поймите, Коль дам Вам дружеский совет, Что другом быть у этой тети, Еще не значит видеть свет. А можно, знаем мы примеры, Из вора сделать инженера. 9. Озеро, лес и глыбы гранита, Мимо Нюры в окне бегут, Девушка думает жизнь разбита, Ее исковеркал проклятый Суд. Когда б разглядеть в дали туманной, Что впереди их ждет, Смотрят с тоской на природу странную, В разных вагонах проститутка и "кот", Вместе попалась, и мышке "капут", Но Нюра верит, Жиган парень ловкий, Они отовсюду вдвоем убегут. В краю суровом зверям жить лишь впору, Мы народ свободный нас не покорить. Поезд заключенных пришел в "Медвежью гору", И сказал конвойный "Пора всем выходить". Часть 2. 1. Дорогой сосны вековые Преступников как бы встречали, По сторонам часовые, Молча бодро шагали. Бесконечной казалась дорога, Что впереди их ждет. У каждого мыслей много И каждая мысль грызет. Ворота стояли капканом, С болью сквозь них прошли, Двор за оградой зарос бурьяном Так что не видно земли. 2. Лагпункт унылый, номер "ПЯТЬ", Отныне сменит им шалман, Здесь будут жизнь коротать И проститутка, и уркан. А поутру, построив в ряд Их повели куда-то в лес, И шел преступников отряд, Под сень нахмуренных небес. Шпион, растратчик и кулак, Соцвред, уркан, казацкий бай Бредут ругаясь так растак, И в боге душу, в ад и рай. Пришли, присели отдохнуть. Казалось на убой вели их стадом. Казался долгим пройденный путь, Хоть лагерь был совсем рядом. 3. Пришел Начальник и слова не сказал, Урки не ждут, что будет с ними дальше. "Эй, генерал, Чего ты рано встал. Катись назад в кровать до генеральши". Жиган, Вот наконец, а я все ждал, Тебя не видел пару лет, Ну как меня ты не признал Ведь я же - Костя, бандурист. Жиган не верит, нет, он не пьян, К нему Начальник обратился, Как, Костя, мировой пахан, И вдруг, в чекиста превратился. Но как понять весь маскарад. Ты подготовил все заранее. Шпана вся рада Жиган рад, Раз Костя здесь, побег в кармане. Жигану легче руку дать отсечь, Чем видеть Костину измену. Ведь "бандурист" сказал им "речь", Что с ним случилась перемена. Он больше не уркан. Трудом своим Он на канале заработал честь. Ему не верят, он не гоним, И настоящий паспорт есть. 4. "Теперь я гражданин стал честный, На свет родившийся сначала, Но Вам, урканы, всем известно, Что убивал, и грабил я немало. Бывали часто жуткие минутки, О них не вспомнить без стыда, Но Вы, урканы, проститутки, Зачем бредете и куда. Что ждет Вас в будущем. Решетка. Пятикопеечный патрон, Иль в лучшем случае красотка, На память поднесет "сифон". Иные времена настали. Нам жизнь назад не повернуть, Трудом своим на Беломорканале, Проложим к счастью новый путь. Итак, за дело. Вот лопаты. Вгрызайтесь кирками в гранит. Но Грандулет услышал "Гад ты". "Имел бы шпалер - был бы ты убит". Шпана ругает злобно Грандулета. "Работать. Нам. Урканам первый сорт. Арестовали нас, так вот за это, Мы здесь устроим для блатных курорт". 5. "Девочки", Лулу сказала, "Им, тюремщикам, все мало наших слез. Про каналы я слыхала, У Обводного канала, точно пес, Я жила в конуре грязной, Слыла девочкой заразной. Эх, шпана. Днями пьяная валялась, Душной ночью задыхалась от вина. Мы свое уж отстрадали. Зачем работать на канале я должна. Был уже канал Обводный, Ни на что был непригодный для нас. Киркой бить - не бабье дело, Отдохнуть я захотела, вот весь сказ. 6. Все, что знали - рассказали, Не один, но много раз, Что могли все показали, Надоел всем и показ. Делать нечего. Ругались, Кто кого переругнет, А иные урки дрались Шею кто кому свернет. Проводили дни скучая, Мух давили на окне, Выпивали много чая, Забывалися во сне. Часто дни сменяли ночи, За окном все те же ели, И теперь не стало мочи Постоянное безделье. 7. Одна. В комнате без солнца. Да на стене чекистский вождь, Наблюдает из оконца Издевающийся дождь. 8. Когда в Жигану можно было Завести картежную игру. А Лулу. Она б зашила На чулке своем дыру. Все мечты. А что в них толку, Только сердце свое злить, Нужны карта и иголка, Чтобы скуку удалить. 9. Он являлся к ним день каждый, Присмотрелся он к Лулу. И принес он ей однажды Моток ниток и иглу. К.В.Ч. - парнишку звали, С ней беседы заводил, И чтоб не было печали Папироску подносил. Часто дни сменяли ночи, К.В.Ч. имел свой план, И однажды вместе с прочими Нюра вышла в котлован. Копошились внизу люди, Все боролися за сроки, От труда болели груди И подкашивались ноги. Где-то раздавались взрывы, Ветер жалобно рыдал, Жалко стало, что красивый День, так быстро угасал. 10. Жизнь может быть "что надо", Коль проводишь дни в труде, Нюры Зверевой бригада Уважаема везде. 11. На лагпункте сразу потеплело, В воздухе почуялась весна. И у Воло-озера сидела Вечерами Нюра не одна. Волны озера плескались, Доносился птичий свист, Крепко, крепко целовались Нюра и из К.В.Ч. чекист. Платье Нюркино - обновка Блестит красное монисто, Кто не знает - Нюры перековка Дело этого чекиста. Тучи сумрачно нависли, Все же на душе весна, Много счастья, много мыслей Подарила ей страна. Через годик выйдет чистой На свободу Нюра вновь, Унесет любовь к чекистам И чекистскую любовь. 12. Уже в лесах не видно снега, Весенний воздух счастьем пьян, Все приготовил для побега Неисправимый наш Жиган. Скорей свободой насладиться, Избавиться от удовольствий "РУР"а, Три дня ходьбы, а там граница, За нею деньги, жизнь и Нюра. Природа вся объята сном, И лагерь погрузился в мрак, Жиган, сломав задвижки за окном, Пробрался в "Девичий" барак. Что говорила Нюра, было мукой, Жигану тяжело перенести обман, Его любовь - Лулу, и оказалась "сукой", Ей опостылели филоны как Жиган, Ей опостылела вся жизнь воровская, Десятки приводов и в результате суд. Она работает ударно, сознавая, Какие радости приносит труд. 13. Жиган брови нервно хмурил, Самодельный сжимал нож, Решил он, амба Нюре, Изменила, ну так что ж. Нюра ночью не стонала, И терпела боль в плече, Утром про побег сказала Тому парню с К.В.Ч. 14. Преступный мир был удивлен, Как видно к прошлому возврата нет, Жиган был снова в лагерь водворен, И получил добавочно пять лет. |