Юстас Герцог
РАССКАЗЫ ИЗ СБОРНИКА "ИЗОБРАЖЕНИЯ РЫБ"

Юстас ГЕРЦОГ - литовский поэт-сюрреалист, автор незавершенной исторической поэмы "Кораблекрушение в пустыне", публицистического романа-письма "Любезный Анубис" и четырехсотстраничного цикла рассказов от первого лица "Изображения Рыб", написанного в психиатрической лечебнице.

КАННИБАЛИСТ

Я, интеллигентный инженер Бриль, пришел к идее каннибализма, как к основополагающей идее круговращения всего космоса, не сразу, а постепенно. Еще в первой съеденной мною жертве, которая произошла случайно, я не нашел того пикантного очарования, которое находил и продолжаю находить в последующих. Первой была моя любовница, незабвенная, потому что первая, Клара Ц. Я начал ее есть в порыве страсти и нашел это занятие весьма приятным, но тут объект, которому это даже нравилось, закричал, что только усугубило мою наклонность при виде крови, но мне пришлось удушить надоедливо визжащее существо, каковым я питался до возвращения из отпуска моей супруги Инночки. Встал вопрос, как быть с нею. С одной стороны - поедать живое трепещущее тело несравненно приятнее, чем мертвый остывший труп, но, с другой стороны, как мне казалось, не каждая позволит себе пойти на это. Мне пришлось, усыпив бдительность моей благоверной, привязать ее к кровати и с наслаждением приступить к трапезе, пока визг, переходящий в хрип, не стал раздражать меня - и самая сладкая музыка надоедает - и мне пришлось перегрызть ей горло. Дочку соседа Ютю я похитил, оставленную без присмотра, и съел безболезненно, предварительно свернув ей шейку - я гуманист, любитель детей, и мне отнюдь не хотелось делать ей больно. Из теплого дымящегося мяса после соответствующей обработки мною были приготовлены различные блюда в соответствии с рецептами, предоставленными "Кулинарной Книгой", Сейчас я готовлю к будущему удовольствию мое очередное увлечение, студентку Д. Дело в том, что недавно она доверительно шепнула мне, что беременна, а этого я еще не пробовал. Надо немного подождать.

ПОСЛАННИК ТАКОЙ-ТО

Я (такой-то) родился, вероятно, в конце прошлого века (года и числа не помню), когда я был, должно быть, впервые послан и тут же, как запечатлела детская память, послан опять, будучи посажен в лукошко и пущен плыть до города Удоева, где я был выловлен простым, вероятно, нетрезвым рабочим Жихлисом и, соответственно, послан, но отнесен в виде простуженного тельца в тепло и там приобщен к жизни посредством спирта, тут же слизываемого грубым языком, задыхаясь от слез. Потом пришла сестра Жихлиса, Евдокия Жихлис, и незамедлительно послала меня, а заодно и Жихлиса, за что была ответно послана и бита. Была она волосата, горбата, с короткими кривыми ногами, сделав меня через посредство их законченным материалистом и женоненавистником, о чем я последовательно заявил, будучи в полном сознании, товарищу Кондрапухину, приобщившему меня к политической идее и пославшему, где я и оказался в тысяча девятьсот восемнадцатом году, как истинный романтик революции, борясь с гидрой антанты, будучи красноармейцем Первой Конной Армии товарища Буденного, кем и был даже неоднократно посылаем, лихо накручивая ус. После меня последовательно посылали товарищи Сердюк, Рабинович, Махметов, Лапис в течение шести лет, проработанных мною в пустыне на постройке нового существования отсталых племен, откуда я и был послан в город Удоев к родным, которые оказались давно посланными обратно в результате погрома, вследствие чего я был вскоре послан на строительство не без помощи товарища Кондрапухина, где и был посылаем товарищами Сердюком, Махметовым и Лаписом, и еще многими с винтовками и одинаковыми лицами, откуда и прибыл в город Жыбылкар для строительства уже его, где был посылаем товарищами Махметовым и Сердюком до ареста пследнего вместе со мною, в результате чего я встретил победу над врагом вполне живым, где и был весело послан немецким товарищем, до нее не дожившим, в чине рядового, многократно раненый на полях и в избах, после чего вернулся в родной город Удоев, как искупивший кровью свою вину, где и был послан начальником горсовета товарищем Кондрапухиным, ответив тому костылем по уху, за что и был послан в соответствующие места далеко, откуда возвернулся лет через десять неизвестно зачем, но вполне живым, в отличие от Кондрапухина, откинувшегося раньше, в городе Улан-Удэ, где и был послан товарищем Махметовым накануне полета собак, но стерпел, оставшись живым, пусть и помятым непонятными буднями. Здесь, в городе Улан-Удэ, я был посылаем начальником участка, товарищем-не-выговорить, до тех пор, пока не пришил его однажды, в чем запоздало не раскаиваюсь, подкараулив на рыбалке в кустах за непонятным занятием с козой, где и впервые за долгое существование узнал куда же меня посылали все эти голы - и, познав истину, вскоре отбыл, зная, что потом будет поздно, имея перед глазами похотливую тварь и некрасивый труп, в неизвестном направлении Израиля, вполне унося с собой то, на что меня посылали различные деятели нашей уважаемой страны и дорогого социалистического мировоззрения, и с чем остаюсь перед вами,

Моисей Абрамович Жихлис.

ПРИЗНАНИЕ НЮРЫ С.

Я - простая советская девочка, а за то, что на мне лица нет, отвечает Семен Кутузов, Григорий Гладко, Виссарион Ильич Попыхалов, Миша, Аркадий Полынин, один гарнизонный повар, Тиша-пэтэушник, Уриэл, Витек (курсант), несколько молодых узбеков (?), доктор Фогельсон, который спросил меня, о чем я думаю после окончания школы, и Жора Фирсов, самый интересный из моих мальчиков в этом смысле.